По завершении второго этапа чемпионата по дрифту в редакции журнала состоялась встреча с Антоном Авдеевым, принимающим участие в соревнованиях со дня организации чемпионата. Спортсмен рассказал о том, как он увлекся этой дисциплиной, дал рекомендации тем, кто хотел бы начать осваивать дрифт, раскрыл некоторые особенности данного вида спорта.
Корр.: Вы лично принимали участие в чемпионате Казахстана со времени его появления?
– Да. Но сам дрифт в нашей стране появился примерно в 2008 году. Я пришел в него в 2013-м.
Корр.: В год старта чемпионата, в 2015 году, вы начинали на спортивно-тренировочном комплексе «Мобилекс», теперь заезды проводятся на СТК «Сокол». Стало комфортнее?
– Да, конечно. Кстати, и в 2015-м «Сокол» уже был задействован в нашем чемпионате. В этом комплексе лучше и полнее организована инфраструктура, удобнее и спортсменам, и зрителям. Хотя «Мобилекс» зрители тоже любили. Во-первых, вход для них там стоил смешных денег, во-вторых, было больше романтики, что ли… Высокий холм, откуда люди наблюдали за соревнованиями, был сплошь покрыт зеленью, по весне цвели маки… Пыльно только там было очень. Да и скорости в нашем чемпионате растут, мы равняемся на уровень российских спортсменов, которые участвуют в соревнованиях мирового уровня. Вообще, мы соревновались на разных площадках – на Старой площади в Алматы, на «Алматы Арене», но это было больше для популяризации нашего вида спорта. Для полноценного дрифта автомобиль необходимо разогнать как минимум до 100 километров в час.
Из года в год что-то меняется, но пока не так глобально, как хотелось бы. Мы получаем отзывы от участников топовых российских чемпионатов, которые оценивают организацию наших соревнований довольно высоко. Если говорить о мастерстве казахстанских пилотов, то уровень тоже год от года растет. На старт выходят лучше подготовленные машины, стало меньше чрезвычайных ситуаций, так сказать, «детских болячек» – сходов по техническим причинам. В этом году мы могли видеть в подготовке автомобилей очень затратные и сложные технические решения.
Корр.: Наверное, и география участников соревнований расширяется?
– Да, в этом году в чемпионате выступают спортсмены из Экибастуза и Павлодара. В классе Pro участвовали киргизские дрифтеры, которые до этого соревновались в Street.
Корр.: В выступлениях дрифтеров существуют как одиночные заезды, так и парные, где два автомобиля должны держаться параллельно. И выполнить задачу в двойке довольно сложно.
– Да. По сути дрифт – это и есть парные заезды. Одиночные выполняются на квалификационном этапе, хотя и за них спортсмены получают судейскую оценку и награждаются. В одиночных себя проявляют спортсмены класса Street, для них парные заезды являются закрытой территорией, на которую они только стремятся ступить. К парным заездам, где выступают спортсмены класса Pro, допускаются только специально подготовленные автомобили, оборудованные, согласно регламенту соревнований, каркасом безопасности, имеющие спортивные сиденья, защиту от возгорания и так далее. Сами спортсмены в этом классе тоже должны иметь соответствующую экипировку – сертифицированные шлемы, огнезащитные комбинезоны.
Корр.: То есть дрифт – вид спорта не только затратный, но и опасный…
– Конечно, риск и опасность столкновений есть. Но в том случае, когда два автомобиля едут параллельно, он не так высок, как в одиночных заездах. Ведь машины едут бок о бок на равной скорости, разнонаправленной энергии при столкновении нет. Но бывают, конечно, ситуации, когда один от другого отстал, пытался догнать и не рассчитал траекторию.
Возгорания же машин чаще всего происходят из-за безалаберности – где-то что-то недокрутили под капотом. Но что хорошо в дрифте – помощь всегда рядом. На соревнованиях обязательно дежурят машины скорой медицинской помощи и пожарные.
Корр.: А как два автомобиля различной мощности с разными кузовами согласованно держат углы и дистанцию?
– Первый пилот выполняет судейское задание, а второй подстраивается под него. То есть один спортсмен выступает в качестве ведущего, а второй – ведомого. Есть определенная траектория, есть резкие перекладки и постановки, скорость, заданные судьей. Кстати говоря, мастерство ведущего оценивается судьями более строго, так как именно он должен точно выполнить судейское задание. Потом спортсмены меняются, так что возможность побывать в той и другой роли есть у обоих.
Корр.: Как вы оцениваете свои выступления в этом году?
– Конечно, хотелось бы выступить лучше, но я ехал на запасном автомобиле – на BMW E30 со стоковым двигателем объемом 3,2 литра. На машине, которая существует в нашей команде для обучения основам дрифта. Она одна из самых слабых в чемпионате в классе Pro. Признаться честно, выходил на старт, не ожидая высоких результатов, просто чтобы принять участие. Лучше на этой машине, чем ни на чем! Но умудрился в первом этапе занять второе место.
Корр.: А какая машина у вас основная?
– Toyota Corolla – последняя заднеприводная в модельном ряду. Этот автомобиль – родоначальник дрифта в Японии, так как задний привод здесь сочетается с довольно мощным двигателем, да и цена была доступной для массового покупателя. У меня в машине, конечно, от стокового варианта остался только кузов. С двигателя с помощью мощной турбины я планирую снять около 600 лошадиных сил.
Корр.: Судя по вашему успешному выступлению, выходит, что в дрифте далеко не все зависит от «железа»…
– Выходит, так. Опыт и навыки тоже значат немало. Этим мне и нравится дрифт.
Корр.: Чем работает пилот, когда сидит в машине? Важна ли для него хорошая физическая подготовка?
– Я не считаю себя особо развитым физически, хотя в беге на длинные дистанции могу посоперничать с подготовленными спортсменами. Пожалуй, не скажу, что для нашей дисциплины требуются какие-то специальные упражнения или нагрузки. Дрифтовые машины имеют усилитель руля, это не картинг. Да и заезды у нас непродолжительные – максимум 30 секунд.
А вот насчет того, что задействовано в это время у пилота… Наверное, все, что только можно: и руль, и все три педали, и ручник. Причем действия осуществляются мгновенно. На сцепление за полминуты пилот успевает нажать около сотни раз.
Корр.: Да, сцепление в дрифте имеет решающее значение. А что еще из технических решений важно? Что переделывается в автомобиле?
– Серьезно перестраивается подвеска, чтобы изменить выворотность колес. Сейчас нередко используются готовые решения, то есть подвеску или отдельные детали для дрифта можно купить. Многие из ребят перенастраивают подвеску самостоятельно, какой-то высокой инженерии в этом нет.
Что касается двигателя, то он изначально должен быть мощностью не менее 200 лошадиных сил. Этого уже достаточно для тренировок. В российских чемпионатах, например, сейчас уже невозможно увидеть машины мощностью менее 500 лошадиных сил. Доходит и до тысячи. У нас в среднем около четырехсот. Разумеется, мощные моторы требуют соответствующей системы охлаждения, часто машины оборудуются спортивными интеркулерами.
Третья важная составляющая – шины. Существует заблуждение, что в дрифте шина должна скользить. Нет, она должна хорошо держать, поэтому и мотор требуется помощнее. Опять же, в российских чемпионатах ребята выступают на широких шинах, на High Performance, которые ближе по характеристикам к классической шине для кольцевых гонок. В нашем чемпионате есть ограничение для ширины шины – до 245. Эта мера направлена на предотвращение «битвы бюджетов», то есть организаторы пошли на ограничение, чтобы соревнование было более доступным, демократичным.
Корр.: Где казахстанские спортсмены готовят свои машины? Существуют специальные сервисы, мастерские или это происходит у каждого по-своему?
– К сожалению, автоспорт в целом и дрифт в частности у нас в стране находится на начальной стадии развития. Многое держится на голом энтузиазме. Поэтому специализированных сервисов, которые бы готовили автомобили для дрифта, конечно же, пока нет. Есть мастера, которые «в теме», но в любом случае пилоты сами контролируют процесс подготовки или даже активно в нем участвуют.
Попытки организовать специализированный сервис предпринимались, но пока не увенчались успехом. Однако у нас есть технические партнеры – сервисы с хорошим уровнем обслуживания и с достаточной квалификацией мастеров.
Корр.: Если у вас в команде есть автомобиль для обучения основам дрифта, то есть и спрос на обучение.
– Спрос и интерес существуют довольно давно. Другое дело, что большая часть из тех, кто хотел бы всерьез заниматься дрифтом, не имеют достаточной финансовой базы. А автоспорт, повторюсь, дело затратное. С другой стороны, у нас нет состоявшихся бизнесменов, которые бы всерьез увлекались автоспортом, поддерживали его. Надеюсь, что такие люди появятся…
Корр.: А вы сами как увлеклись дрифтом?
– Однажды зимой в городе я сильно разбил свою машину. Меня занесло. Благо никто не пострадал. А я тогда уже задаток отдал за турбированный «субару» на механике…
В общем, призадумался крепко, как больше такого не допускать. Понял, что нужно что-то менять, учиться управлять машиной безопасно. Поехал на тренировки, потом участвовал во внутриклубных небольших, простеньких соревнованиях. Осваивал фигурное вождение, автослалом.
Корр.: К слову о вашем давнем зимнем происшествии… По снегу в Казахстане тоже дрифтуют?
– Да, но в северных регионах страны. В Алматы снега в необходимом количестве дождаться за всю зиму бывает невозможно. Он если и выпадает, то очень быстро тает. Со снегом у нас просто беда. Мы по снегу привозим на «Мобилекс» машину в шипованной резине, но за всю зиму удается раз пять-шесть проехать. В Нур-Султане, Караганде, Павлодаре ребята ездят.
Корр.: А дождь – это причина отменить соревнования?
– Нет, дрифт возможен и в дождь. Для пилотов он сильно осложняет обстановку. Зрелищность тоже страдает – скорости падают, дыма и визга из-под колес нет. В общем, это уже не то. Но нам везет. За всю историю чемпионата в дождь ездить приходилось лишь пару раз. А с другой стороны, опыта движения по мокрой трассе у алматинских пилотов маловато.
Корр.: В дождь резину дрифтеры не меняют?
– Нет, резину не меняют, но сильно сбрасывают давление, часто оставляют меньше одной атмосферы.
Корр.: По дорогам общего пользования на дрифт-карах ездить можно?
– В законодательстве нет каких-либо ограничений на такого рода переоборудование автомобилей. У инспекторов дорожной полиции, как правило, возникают вопросы лишь к спортивным ливреям машин. Яркие наклейки с номерами, запчастными брендами, фамилиями спортсменов привлекают их внимание. И прямоточные выхлопы, конечно, тоже. Но на ревущих машинах мы по городу не ездим, перемещаем их на порталах.
Корр.: Как долго «живет» дрифтовый автомобиль?
– К каждому сезону мы тщательно готовим машины. После этапов тоже приходится их осматривать, иногда кое-что менять. Нагрузки на двигатель в дрифт-каре высокие, блок управления, конечно, перепрограммируется, а у большинства спортсменов вообще установлены спортивные блоки. И, в общем, больших проблем моторы не доставляют. Поэтому машины «живут» долго, технически совершенствуясь от этапа к этапу.
Корр.: Какие масла и топливо вы используете?
– Качественные оригинальные спортивные масла. Топливо у нас применяется обычное, высокооктановое. В российских соревнованиях дрифтеры ездят на специальном спортивном бензине, который привозят в бочках. Есть и такие машины, которые ездят на спирте, чтобы выдать максимум мощности.
Корр.: Когда мне доводится бывать на СТК «Сокол», я вижу у въезда дрифтовые машины. Вы там тренируетесь?
– Нет, тренироваться, честно говоря, доводится редко. Связано это, как вы понимаете, с материальными проблемами. Дело в том, что ехать нужно на новой шине, иначе смысла большого нет, а приобретать их для тренировок большинство ребят не могут. Для одной полноценной тренировки необходимо хотя бы шесть новых шин. Поэтому почти все пилоты Pro-класса тренируются на самих этапах, делая соответствующие выводы из побед и поражений.
Корр.: Когда мы беседовали с известным казахстанским автогонщиком Александром Артемьевым, он рассказывал о своих тренировках на симуляторе. Вы не практикуете этот метод?
– По поводу тренировок на симуляторе у дрифтеров существует два противоположных мнения: одни считают такие упражнения бесполезными; другие занимаются и уверены, что им симулятор помогает. Я лично компьютерными играми не увлекаюсь и точно знаю, что в симуляторе нет такой важнейшей опции, как ощущения от машины. На трассе ее воспринимаешь всем телом, и особенно той частью, на которой сидишь. На симуляторе в дрифте можно понять только то, как работать рулем, а этого крайне мало.
Корр.: Есть ли у вас опыт выступлений в других дисциплинах автоспорта?
– Да, небольшой опыт кольцевых гонок у меня есть, но все, кроме дрифта, как-то быстро наскучивает. Я объясню почему. Ездить по одной и той же траектории надоедает. А в дрифте каждый заезд как в первый раз.
Корр.: Кто судит выступления на этапах казахстанского чемпионата?
– Главный судья – Дмитрий Синюк, один из организаторов российского чемпионата и специалист, который судит наши соревнования с момента их зарождения. Это авторитетная фигура, но тем не менее эмоции иногда захлестывают участников заездов, ведь каждый из спортсменов тоже считает себя специалистом. Иногда спортсмены не соглашаются с мнением судьи, что, в общем-то, нормально.
Кто-то полагает, что в дрифте судья как в фигурном катании смотрит – красиво проехал или некрасиво, надымил или не надымил… Но на самом деле суть-то в том, что по разным нюансам у опытного судьи складывается цельная картина. Помимо этого есть совершенно конкретные требования, за которые начисляются или снимаются баллы. Эти требования озвучиваются на брифинге перед заездами.
Корр.: А «надымил – не надымил» тоже важно? Это часть эстетики выступлений?
– Вот многие как раз так и полагают – что дым важен для зрелищности соревнований. На самом деле это второстепенно, конечно, хотя и придает соревнованиям эффектность. Количество дыма никто не оценивает. Но по этому фактору вместе со звуком мотора можно определить едет ли спортсмен на полном газе. А за неполное использование всех возможностей машины баллы снимаются. Поэтому, когда судья слышит и видит, что дрифтер «играет газом», он ставит оценку ниже. Есть участки трассы, на которых ведущему нельзя замедляться, так как этим он подставит ведомого.
Впрочем, эстетике мы тоже стараемся уделять внимание. Стремимся к тому, чтобы автомобили и гонщики выглядели спортивно, презентабельно.
Корр.: Из различных линеек производителей запасных частей и комплектующих спортсмены наверняка предпочитают линейку повышенной прочности и ресурсности?
– Да, стараемся по возможности использовать именно их, но все упирается в бюджет. Не все могут позволить себе приобрести секвентальную коробку передач за 10 тысяч евро или спортивный редуктор. С деталями подвески и спортивными амортизаторами проще.
Корр.: Некоторые из дрифт-каров в Алматы по стоимости вложений доходят до цены нового Land Cruiser. Значит ли это, что дрифт открыт только для богатых людей?
– Вовсе нет. Я своим выступлением на учебной машине как раз доказал обратное. Было бы желание освоить дрифт! С теорией опытные спортсмены всегда помогут. Начало в данном виде спорта может обойтись очень недорого. Я говорю это, потому что на собственном опыте знаю, как готовится автомобиль начального уровня, в котором все подчинено функционалу. Ориентироваться на топовые машины нашего или тем более российского чемпионата не стоит. Важно набираться опыта, расти с машиной. Мы видели случаи, когда люди по три года и более строили дрифт-кары, а потом не могли на них ездить. Энтузиасты, что называется, перегорали, да и не справлялись с таким автомобилем, не могли на нем ничего путного показать. Лучше купить больше шин, чем вкладываться в непонятный тюнинг.
Корр.: Среди болельщиков и в группе поддержки дрифтеров я видел немалое количество девушек. А есть ли они в дрифте?
– Да, с нами в чемпионате выступает Юлия Гирилович. Она очень упорна и настойчива в достижении целей, никогда не сдается и не пасует перед трудностями, которых на ее пути к дрифту профессионального уровня до сих пор немало. На первом этапе она сильно разбила машину о бетон, пострадал кузов, подвеска… Не знаю, чем она питалась, но ко второму этапу Юля восстановила автомобиль и продолжила участие в соревнованиях. Кстати говоря, на втором этапе трасса была устроена таким образом, что рядом с бетонной стенкой приходилось проезжать пять раз. Это неслабое испытание, особенно для того, кто недавно перенес не очень приятное знакомство с бетоном.
Корр.: Благодарю вас за интересную беседу и желаю дальнейших успехов!
Текст: Андрей Сафонов