80 лет назад
2 марта 1939 года родился дизайнер Пио Мандзони, или, как он сам предпочитал, Мандзу (так фамилия звучит на бергамском диалекте). Пио родился в семье скульптора Джакомо Мандзу и учился в Ульмской школе промышленного дизайна.
В те годы ее руководство занимало радикальную позицию, игнорируя пассажирские автомобили, но в 62-м Мандзу с товарищами на свой страх и риск принял участие в конкурсе на лучший дизайн шасси спортивного Austin-Healey 3000. Они выиграли, и, вероятно, только это спасло смельчаков от отчисления. В 64-м Пио Мандзу закончил обучение и стал соучредителем исследовательской группы Autonova. Ее концепты, созданные на основе научного подхода, высоко оценивались специалистами и оказали влияние на развитие отрасли. Так, однообъемный Autonova Fam можно считать одним из первых прообразов минивэна.
В 68-м Мандзу поступил в центр стиля Fiat. Здесь он работал над прототипом городского такси и купе со срединным расположением мотора. Через несколько месяцев Мандзу поручили проект нового субкомпакта, будущего Fiat 127 – первого супермини в истории. Но увидеть триумф своего детища Пио Мандзу не смог. 26 мая 1969 года он ехал к руководству на презентацию макета, но по пути машина потеряла управление и перевернулась. Пио Мандзу погиб, и, возможно, это задержало развитие автомобильного дизайна на несколько лет.
50 лет назад
13 марта 1969 года сыграл премьеру представительский седан Fiat 130. Растущая экономика 60-х подтолкнула «пролетарскую» марку к выпуску дорогой модели, но долгое отсутствие практики в создании люксовых машин дало о себе знать. Если с ходовой частью все было в порядке – удалось совместить плавность хода с хорошей управляемостью, то двигатель вышел из рук вон плохим.
При его проектировании допустили фатальную ошибку: ради экономии места поставили клапаны параллельно, вместо того чтобы, расположив под углом, добиться полусферической формы камер сгорания. В итоге V6 объемом 2,85 литра выдавал всего 140 л. с. и отличался невероятной прожорливостью. Да и уровень шума от двигателя намного превосходил стандарты класса. Внешне автомобиль слишком уж напоминал семейный седан Fiat 125, а отделка салона выглядела дешево. Через год мощность мотора удалось поднять на 20 сил, но прочие недостатки никуда не делись.
В 71-м на той же агрегатной базе выпустили купе – машину куда более красивую и лучше отделанную. Пополнение линейки сопроводили очередными изменениями под капотом. Рабочий объем вырос до 3,25 л, мощность поднялась еще на 5 сил, а крутящий момент прибавил 31 Нм. Седан тоже получил обновленный салон и двигатель. Эти меры помогли лишь незначительно поддержать слабые позиции Fiat 130 на рынке. Топливный кризис 1973–1974 годов дал понять, что у этого автомобиля будущего нет, и руководство Fiat отвергло все инициативы по дальнейшему обновлению флагмана. Седан покинул конвейер в 76-м, купе – годом позже. Всего 130-х «Фиатов» собрали менее 20 тысяч штук.
40 лет назад
1 марта 1979 года дебютировал Sunbeam Lotus – высокомощная версия супермини Chrysler Sunbeam. Этот субкомпакт построили на укороченном шасси модели Hillman Avenger классической компоновки, и конкурировать с переднеприводными соперниками ему было тяжело. Компенсировать техническую отсталость решили, придав машине спортивный имидж.
И если 100-сильный Sunbeam Ti не поражал воображение, то модификация, доработанная известным производителем гоночных машин, конечно, обращала на себя пристальное внимание. Более жесткую подвеску и увеличенный стабилизатор поперечной устойчивости ставили еще на заводе в Линвуде, после чего уже на фабрике «Лотуса» машинам «пересаживали» 16-клапанный 2,2-литровый мотор и коробку передач ZF. На выходе получалось 150 сил и 203 Нм. При массе менее тонны это позволяло брать сотню за 7,4 секунды и достигать 195 км/ч. Ни VW Golf GTi, ни Renault 5 Alpine на такое способны не были. Выставили машину и на раллийные трассы, но старт она взяла уже под маркой Talbot, возрожденной группой PSA после того, как «Крайслер» продал ей свои европейские активы. В 80-м Хенри Тойвонен победил на британском этапе мирового первенства, а годом позже был выигран командный зачет чемпионата. На этом история неординарного автомобиля закончилась: устаревшему шасси не нашлось места в и без того обширной гамме французского концерна.
30 лет назад
9 марта 1989 года сыграл премьеру мерседесовский SL-класс в кузове R129. Автомобиль сам по себе был шедевром техники и дизайна, но эффект только усиливался тем, что прежний SL-класс R107 выпускался целых 18 лет. Прогресс отрасли и конкретной компании за две декады был, что называется, налицо.
Новый SL базировался на укороченной платформе W124, а значит, получил заднюю многорычажную подвеску. Лучшее распределение веса по сравнению с донором дало почти идеальную управляемость. По оснащению электронными системами R129 был среди мировых лидеров, и по мере развития модели все достижения «Мерседеса» в области электронных систем комфорта и безопасности непременно находили место в SL-классе. В дебютный год предлагались три двигателя: 3-литровая «шестерка» с 12 или 24 клапанами и новейший 5-литровый V8, настолько мощный, что для него не сумели сделать механической КПП. Позже в гамму добавились 6-литровый V12 и несколько вариантов моторов от AMG. «Шестерки» также менялись в полном соответствии с изменениями выпускаемого параллельно E-класса. Производство R129 продолжалось до середины 2001 года, немного недотянув до отметки в 205 тысяч экземпляров. Принимая в расчет, насколько сложной и дорогой машиной был тот SL-класс, результат выдающийся. Ни одно из следующих поколений такими цифрами похвастать не может.
20 лет назад
27 марта 1999 года создан альянс Renault и Nissan. Это не поглощение, но и не союз равных: французы получили 36,8% акций партнера, а японцы – только 15. К тому моменту «Ниссан» уже восемь лет показывал убытки, средств на обновление модельного ряда не хватало, и будущее в таких условиях виделось отнюдь не радужным. В то же время компания «Рено» была слабо представлена во многих регионах, где «Ниссан» укоренился давно и прочно. Спасать «Ниссан» отправили вице-президента «Рено» Карлоса Гона, известного борца с издержками.
Помимо универсальных мер по сокращению персонала и закрытию заводов Гон принял ряд специфических решений. Для японской автоиндустрии были характерны инвестиции во множество предприятий, вплоть до прямых конкурентов. Как правило, речь шла о неблокирующих пакетах акций. То есть деньги попросту зависали на стороне. Карлос Гон прекратил эту, без преувеличения, порочную практику, продав все бесполезные активы. Также он отказался от пожизненного найма и сменил приоритеты с выслуги лет на фактическую производительность при продвижении и премировании сотрудников. Нетипична модель интеграции двух компаний. Решения принимаются только тогда, когда сулят выгоду обеим сторонам. Поэтому гораздо чаще речь идет об унификации отдельных технических узлов, чем о заимствовании целой модели. Так было с первым поколением Nissan Qashqai, когда от выпуска «офранцуженной» версии отказались, рассчитав, что она принесет меньше, чем отнимет у «Кашкая». Большого успеха добился альянс в производстве электромобилей, став в этой области мировым лидером. В 2016-м к альянсу примкнула компания Mitsubishi. Однако не все было так безоблачно. В какой-то момент «Ниссан», намного превосходящий по объемам производства «Рено», начал тяготиться ролью младшего партнера. К тому же французская компания до сих пор в изрядной степени подконтрольна правительству. Возможно, именно желание переформатирования альянса привело к недавней утечке информации о финансовых злоупотреблениях Карлоса Гона. В итоге французский ставленник оказался вынужден уйти со всех постов. Тем не менее степень интеграции участников слишком велика, чтобы всерьез говорить о полном разрыве.
Текст: Серик Туленов, фотоматериал производителей